[sherlockRPS]

Название: Фотосессия
Автор: Марана
Пейринг: Бенедикт/Том Харди
Жанр: РПС
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Эти прекрасные люди... все еще не мои)
Размер: зарисовка
От автора: упоминаются персонажи фильма Stuart: A Life Backwards
Размер: 991 слово
От автора-2: в качестве рассказа вот к этому фото: и с благодарностью к  Leda Rius за вдохновение)


-Бедненький, бледненький, усталый такой, - воркование гримерши Бенедикт слушал с закрытыми глазами, привычно изображая чуть смущенную улыбку. Оливия не раз говорила, что он, несмотря на немаленький рост и богатый жизненный опыт, пробуждает в женщинах скорее материнский, нежели чувственный инстинкт. Так что Бен давно привык к предложениям накормить его, такого худенького, причесать такого растрепанного, обогреть замерзшего и далее по списку, и пропускал весь этот благостный лепет мимо ушей, не забывая, впрочем, время от времени вежливо благодарить очередную благодетельницу; ведь ему было нетрудно, а женщинам – приятно. Однако сейчас одна фраза все же резанула его слух, заставив вздрогнуть.
-Что? – он ошалело заморгал, и снова вздрогнул, услышав в ответ насмешливый голос, нарочито искажающий произношение и грамматику:
-Она говорит, ты выглядишь так, будто не спал всю ночь. Где ж тебя носило, приятель? Чем ты занимался? Что это, ты краснеешь? Смотрите, наш ягненочек краснеет!
Том обхватил Бенедикта за плечи, прижался щекой к его щеке, подмигнул их общему отражению в зеркале... и получил чувствительный тычок локтем под ребра; но и тогда ухмылка не сошла с его полных губ. Возможно, она из ехидной превратилась в глумливую, да хитрые морщинки в уголках глаз обозначились резче, однако присутствующие этого точно не заметили. Гримерша, покачав головой, вновь закудахтала над Бенедиктом, ассистенты фотографа дружно фыркнули и вновь занялись установкой света, а костюмерша, которую Харди накануне успел зажать в углу и полапать, но дальше этого так и не зашел, с недовольной гримаской ухватила Тома за плечо.
-Вам нужно примерить этот пиджак, мистер Харди, - пропела она, всучивая ему нечто синее, тяжелое и необъятное.
-Чехол на танк? – весьма скептично прокомментировал Том, отрываясь, наконец, от Бенедикта. – Я же буду в нем как горилла смотреться!
-Это будет очень правдивое фото, - вполголоса пробормотал Бен. Том немедленно осклабился:
-А тебе что выдали, девочка моя? Балетную пачку?
Однако Бен уже успел взять себя в руки, и вместо того, чтобы обидеться или смутиться, улыбнулся в ответ – невинно и белозубо:
-Ну да, розовенькую. Со стразиками.
-Уже мечтаю снять ее с тебя, - включился было в игру Том, но Сьюзан, костюмерша, вернула его на землю:
-Пиджак, мистер Харди.
-Он мне велик! – возмутился Том, быстро надевая навязанный предмет одежды. Сьюзан, критично прищурившись, уставилась на вздувшуюся пузырем спинку пиджака. Бенедикт тоже уставился – на рукава. Возможно, пиджак был слишком широк для Тома, однако не слишком длинен. В любом случае, незастегнутые манжеты белой сорочки, выглядывавшие из-под обшлагов, прикрывали пальцы Тома до середины первой фаланги; и Бен не мог отвести от них взгляда, вспоминая, как ощущались эти пальцы на его теле прошлой ночью.
Он и сам не мог сказать точно, что случилось. Кажется, вот только что он шутливо извинился перед Томом за то, что помешал его тесному знакомству с костюмершей, а затем вдруг обнаружил себя лежащим на смятых простынях, и тело, куда более мощное и волосатое, чем его собственное, прижимало его, вдавливало его в матрас с тем же непреодолимым напором, с каким горячий, жадный язык вторгался в его рот, с каким теплые сильные пальцы шарили по его груди и животу, трогали за бедра, раздвигали ягодицы. Он знал, разумеется, что его болезненная тяга к экстриму способна толкнуть его на весьма неожиданные поступки; однако меньше всего Бен ожидал от себя, что займется сексом с мужчиной. С коллегой. С другом.
С Томом, черт возьми.

Том, нужно заметить, не выглядел удивленным. Довольным, как тот самый черт – это да. Довольным и очень возбужденным; его рвение и – чего уж там – его размеры Бена если не напугали, то слегка отрезвили, однако Харди это нисколько не смутило. Насильником он, конечно, не был; однако тело Камбербатча принимало грубоватые ласки с непритворным одобрением, а все остальное Тома мало волновало. «Объясняться и рефлексировать можно будет и потом», - это просматривалось в его глазах так же ясно, как и татуировки на его мощном торсе.
-Я думаю, - протянула Сьюзан, вырывая Бена из воспоминаний, - можно использовать прищепки...
-Лучше булавки, - довольно кровожадно заметил Бенедикт. Том осуждающе пощелкал языком:
-В тебе очень много скрытой агрессии, Бен. Очень скрытой... И очень много, - он машинально потер плечо. Кажется, именно туда Бен вчера от души впился зубами, заглушая собственный вопль.
-Я знаю, - Бенедикт улыбнулся той мягкой, простоватой, слегка растерянной улыбкой, которой его Александр улыбался Стюарту Тома, отмечая при этом, как расширяются зрачки его собеседника, как облизывает тот внезапно пересохшие губы. Неожиданно для себя Бен вдруг понял, что может быть не только добычей, но и охотником, и что это может оказаться очень приятным. – Мой психотерапевт после Африки говорил мне, что от этого можно избавиться, но я не стал. Иногда, знаешь ли, это бывает полезно... для роли.
-О, - глубокомысленно заметил Том, поводя плечами: Сьюзан, стремившаяся одновременно отомстить и выполнить свою работу, весьма ощутимо защемила вместе с пиджаком складку его собственной кожи.
-О, - повторил он куда более заинтересованно, игнорируя вторую прищепку. – И для какой же роли ты, ангелочек, приберегаешь эти темные, глубокие, порочные эмоции?
-Да есть тут одно предложение, - Бен, покосившись на свое отражение в зеркале, чуть растрепал свисавшую на лоб светлую прядь, и обернулся к Тому, и впрямь ангелочек ангелочком. – Что-то вроде волка... под шкурой ягненка, - он обезоруживающе улыбнулся, ни секунды не сомневаясь в том, что Харди в этот момент стали резко тесны его брюки.
-Хотел бы я это видеть, - хрипло выдавил Том.
-Можешь помочь мне репетировать, - Бен «невинность-во-плоти» Камбербатч опустил золотистые ресницы.

Через пару дней Том, просматривая присланные им пробы, заметил:
-Вид у тебя тут и в самом деле измученный... Но довольный, что у того кобеля! О чем ты думал?
-Думал, разложить ли тебя так же, как ты меня, или попросту нагнуть над столом, - безмятежно ответил Бенедикт, переворачиваясь на живот и аккуратно прикусывая аппетитную складку кожи как раз над поясницей Харди. Том с присвистом втянул в себя воздух.
-Ты же все равно был снизу... каждый раз. Тебе же это нравится.
-Нравится, - Бенедикт буквально мурлыкнул, совершенно по-кошачьи вытягиваясь на простынях, такой гладкий, такой золотистый, что у Тома защемило сердце, и впервые за долгое время он вдруг почувствовал себя пойманным в капкан.
-Нравится. Но это не значит, что я не могу застать тебя врасплох, - в мурчании котенка послышался львиный рык, очень тихий пока; однако Харди не сомневался в том, что этот спящий лев ощутил его трепет.
И предвкушение чего-то неописуемого накрыло его с головой.